Перед самым окончанием охранного дежурства «Крейсерок» все же сумел арестовать за браконьерство уже знакомую морякам шхуну «Розу», которая к тому времени сменила английский флаг на американский. Шкипер и пять матросов были взяты на борт «Крейсерка», а на арестованную шхуну, где оставалось еще пять человек экипажа, высадилась призовая команда во главе с лейтенантом Андреем Павловичем Налимовым. Вечером того же дня обе шхуны снялись с якоря. Вскоре на «Розе» из-за сгустившегося тумана потеряли из вида ходовые огни «Крейсерка», и это оказалось гибельным для шхуны. Ночью все почувствовали удары о надводные камни, а затем «Розу» и вовсе выкинуло на берег. Спастись удалось одному лишь кондуктору Корсуныеву, который и поведал о случившемся. На месте кораблекрушения были обнаружены остатки шхуны, два вельбота и труп Налимова, который был похоронен здесь же, на мысе Терпения. Куда же девался «Крейсерок», никто ничего сказать не мог.
Пока строились планы, где и как лучше разворачивать поиски шхуны, через русскую миссию в Японии дошел слух, что в маленьком местечке Васякунаи, что на северо-западном берегу острова Хоккайдо, погибло какое-то русское судно. Туда была отправлена специальная экспедиция в составе лейтенанта Бухарина и доктора Бунге. Погода в ту зиму не баловала. Сильный снегопад с ураганным ветром отрезал многие населенные пункты. С большим трудом путники добрались до места гибели шхуны. В груде обломков, валявшихся на берегу, Бухарин увидел доску с надписью «Крейсерок» и труп одного моряка, на руке которого была татуировка — «Иванов». Японцы считали, что «Крейсерок» погиб из-за обледенения. Русские же моряки, зная всю предысторию шхуны, не исключали возможность заговора браконьеров, находившихся в то время на ее борту.
Ровно через год командир Владивостокского порта издал приказ о сооружении в саду Морского собрания памятника русским морякам. 28 октября 1897 г. он был торжественно открыт и по внешнему виду был точной копией памятника клиперу «Опричник» в Кронштадте: адмиралтейский якорь, «обнимающий» своими лапами огромный валун, бронзовый приспущенный Андреевский флаг и четыре орудия, соединенные цепями.
Почему же сейчас мы видим у Матросского клуба совсем другой памятник, спросите вы. Ответ прост. В беспамятные времена якорь, флаг и орудия были отправлены на переплавку, а на валун поставили маленький бюстик Ленина. Лишь недавно Ильича заменили на якорек Холла, на котором ясно виднеется «знак качества».
КАК СПАСАЛИ «ПОГИБАЮЩИХ НА ВОДАХ» ВЕК НАЗАД
На 2006 г. выпала юбилейная дата: 130 лет пройдет с тех пор, как летом 1876 г. было основано Владивостокское окружное правление спасания погибающих на водах. В новом Обществе заседали почти одни моряки. Первым председателем правления был избран военный губернатор Приморской области контр-адмирал Густав Федорович Эрдман. После его отъезда Общество возглавил командир Владивостокского порта контр-адмирал А. Ф. Фельдгаузен. Первыми членами комитета были уважаемые владивостокцы: капитан-лейтенант В. А. Терентьев, вскоре занявший пост заведующего Владивостокской конторой Добровольного флота, затем капитан 1-го ранга В. М. Аавров. Не обошлось в комитете правления спасания погибающих на водах и без сильных мира сего, они были представлены городским головой Владивостока купцом 1-й гильдии М. К. Федоровым и миллионером О. В. Аиндгольмом. А всеми делами заправлял многоопытный казначей и секретарь М. А. Клыков, известный гидрограф, составивший первую лоцию залива Петра Великого.
Прежде всего, новой организации пришлось заняться сбором средств на дальнейшую деятельность. Кое-какие деньги давала плата за членство в Обществе, но этого было явно недостаточно, и тогда начался поиск благотворителей. Флотские командиры занялись рассылкой подписных листов на корабли Тихоокеанской эскадры, а в приморских церквях появились так называемые «сборные кружки» для добровольных пожертвований прихожан — на это было получено специальное разрешение от церковных властей.
У Владивостокского общества спасания погибающих на водах были свои представители и в Николавске-на-Амуре — капитан-лейтенант К. А. Велькман, а также в Благовещенске и Чите — купец 1-й гильдии М. О. Макеевский. Кстати, за внесение больших сумм в общественную копилку или же за проявления героизма при спасении людей на воде Общество ввело специальную награду — знак для ношения на шее. Ради дополнительных доходов Общество занималось и ростовщичеством, отдавая деньги под проценты в долг. Продажа спасательных кругов и нагрудников, которые присылались из Санкт-Петербурга главным правлением, тоже приносила прибыль. Но вся она шла на организацию спасательных работ и пропаганду безопасного нахождения на воде. Важным средством пропаганды члены Общества считали издание и рассылку брошюр о мерах предосторожности при купании, катании на лодках, ловле рыбы и т. д.
В 1881 г. были установлены спасательные станции в заливе Петра Великого и на Нижнем Амуре. За год до этого на пароходах «Москва» и «Петербург» появились два спасательных вельбота. Управляющий Морским министерством С. С. Лесовский дал указание выделить для службы на них гребцов из флотского экипажа.
Настоящим героем в деле спасения людей на воде стал смотритель Суйфунского маяка Федор Евстафьевич Чеберяк, на счету которого оказалось 300 спасенных человек. Место его службы пришлось на самое «доходное» место — залив Угловой. Очень часто здесь жители Владивостока переходили по льду на полуостров Де-Фриза, нередко ценой жизни проверяя крепость льда. Ф. Е. Чеберяк был награжден золотой медалью «За спасение погибающих», а местечко это на полуострове Де-Фриза до сих пор носит название мыс Утонувших.
ХРОНИКА ЖИЗНИ ОДНОГО ОТДЕЛЬНО ВЗЯТОГО ОБЩЕСТВА
Ул. Петра Великого, № 4 и № 6
Во Владивостоке было немало общественных организаций, среди которых выделялось Общество изучения Амурского края (ОИ АК), первая научно-общественная организация Дальнего Востока 11 декабря 1883 г. флотский механик Александр Михайлович Устинов опубликовал в газете «Владивосток» свою статью с предложением учредить в городе музей. Идея не осталась незамеченной, и уже на следующий день в квартире прокурора И. А. Бушуева собралось несколько местных интеллигентов, чтобы обсудить предложение и обдумать пути его реализации. В число организаторов музея, помимо И. А. Бушуева и Ф. Ф. Буссе, вошли А М Устинов, В. П. Маргаритов, В. Н. Павлов, В. В. Максимов, К. М Токаревский, Ф. И. Гомзяков, Я. Я. Мультановский, И. И. Манцевич, М Г. Роттергольм и Н. В. Сологуб. Позднее по инициативе генерал-губернатора Приамурского края С. М. Духовского их имена были выгравированы на металлической доске, изготовленной в Санкт-Петербурге и помещенной на стену музея в память о его основателях, но в первые годы советской власти эта памятная доска была отправлена на металлолом.
Споров вокруг будущего музея было много. Одни предлагали, как это было и в других сибирских городах, ограничиться открытием краеведческого музея, другие же, и их было большинство, настаивали на основании не просто музея, а научно-просветительского общества с широким кругом деятельности, которое могло бы осуществлять комплексные экспедиции по исследованию насущных для Дальнего Востока вопросов. Они доказывали: «...один музей не может достаточно ясно характеризовать край, потому что, кроме коллекций, образцов местной природы и производства, для ознакомления с ним необходимы и такие сведения, как статистика, метеорологические наблюдения, описания быта населения и много других; к тому же и самый музей требует постоянных попечений лиц, преданных делу, на обязанности которых лежала бы забота не только охранения, но и определения коллекций посредством сношения с другими учреждениями и лицами».